светлое будущее затмило горизонт...
Плюсы и минусы «Ирония судьбы, продолжение» обсуждаются двумя персонажами - Ангелом и Бесом.
Премьера продолжения главного новогоднего фильма показалась нам столь значимым явлением, поэтому мы решили отступить от привычной формы рецензирования новинок. Нынешнюю рецензию мы построили как диалог между двумя персонажами – Ангелом и Бесом, каждый из которых рассматривает «Иронию судьбы» под своим уголом.
читать дальше
Бес
Эх, попались бы мне в котел продюсеры Константин Эрнст и Анатолий Максимов, кинорежиссер Тимур Бекмамбетов, сценарист и писатель Алексей Слаповский, актер Константин Хабенский и чертова дюжина его коллег – актеров и актрис…
Здесь, граждане, поймите меня правильно – о святом речь идёт. О фильме, без которого не мыслим ни один Новый год. О фильме, с которым неизменно ассоциируются запах ёлки и мандаринов, салат оливье и праздничное утро в обнимку с пылесосом. Короче, долго распинаться не буду, светлые воспоминания у каждого свои, не в том суть.
И вот – продолжение. До сего дня я считал Бекмамбетова (создателя «Дозоров»), Хабенского, Эрнста, Безрукова и даже Слаповского, по крайней мере, честными ремесленниками. Не гении, но хлеб свой отрабатывали честно. Теперь я так не считаю.
Начинается фильм (после вступительных кадров с бухим Дедом Морозом в исполнении Михаила Ефремова-младшего) с классической сцены в бане.
Костян (Константин Хабенский), сынуля незабвенного Жени Лукашина, сидит в бане с постаревшими и обрюзгшими Белявским и Ширвиндтом. Как говорили во времена той, первой, легендарной «Иронии судьбы» – «на смену старшим молодая рать идет».
Смена оказалась «достойной». После первого же стакана водки Лукашин-младший вырубился и… проснулся потомственный алкоголик в питерской квартире по Третьей улице строителей. Вот прям так, сразу коня за рога взяли.
Дальше всё идёт более-менее по плану. В смысле, по сценарию первого фильма. Надя-младшая (дочь Нади-старшей и Ипполита) пытается разбудить московского гостя не водой из чайника, а газом из баллончика. Времена, однако, меняются.
Ну и вот. Следом появляется новый Ипполит, которого, правда, зовут теперь Ираклий (Сергей Безруков).
Правда, ведёт он себя культурно, хихикает над пьяным Лукашиным, из квартиры его не гонит, за пуговицу не берёт и бить не пытается. Но сразу видно: дрянь, а не мужик.
В смысле, не то чтоб дрянь, но, как всем известно, тот, кого в конце концов отвергнут, должен быть строго положителен, богат и крайне занят.
Безрукову постоянно звонят клиенты, партнёры – он преуспевающий менеджер крупной сотовой компании. Судя по шарфику – это «Билайн».
Кстати, от «скрытой» рекламы рябит в глазах: «Золотая бочка», «Русский стандарт», «Imperia», «Макфа» и даже всегдашнее новогоднее лицо Первого канала (Максим Галкин, куда без него).
Но вернемся к нашим баранам. Лукашин-младший не только с первого взгляда по уши втрескался в Надю-младшую, но и тут же придумал коварный план. Ногами в штанины не попадает, а котелок-то варит! Византия, прямо-таки!
Надышавшись в ванной гелием из шарика, он звонит Ираклию по вызнанному (по случайке) номеру и поганым бабьим голосом говорит, что вот-де антенну ваши охламоны зацепили, не дадут Новый год спокойно встретить.
Безруков мчится по указанному адресу, где долго воюет с пьяным пограничником, с соседями, ползает по крыше и т.д. Костян тем временем всячески охмуряет Надежду и даже поёт, бренча на гитаре – что бы вы думали? Ну правильно, «Если у вас нету тети».
Надежда вызывает милицию, и голубков заметают в обезьянник. Впрочем, Ираклий быстро вызволяет Надежду, а Лукашина освобождает пьяный мент.
Тем временем из Москвы на помощь сынку выезжает Лукашин-старший.
Но и Лукашин-младший не промах! Пока Ираклий тщетно пытался совместить бизнес с личной жизнью, Костян явился к Наде аккурат в двенадцать ноль-ноль и отбил-таки невесту у буржуя!
Нежно-страстный поцелуй под бой часов – апогей банальности.
Но зря обрадовались зрители, сказка еще не кончилась. Еще будет несколько ностальгических сцен с участием отцов и детей, состоявшихся жен-мужей и не состоявшихся любовников. А еще переодевание Лукашина в деда-мороза, любительский спектакль в квартире соседа, прощание в аэропорту и на вокзале.
Последние кадры: так до конца и не протрезвевший Костян просыпается в питерской квартире и видит перед собой полуголую Боярскую, которая ожидает, когда он проснётся. Я даже подозреваю, зачем.
Тем временем Женя и Надя-старшая обнимаются в купе Красной стрелы и рассуждают о детях: мол, «все у них получится».
В общем, хотел я напоследок запустить в экран чем-нибудь тяжелым, да передумал. Много чести! Подожду вас тут, у котла с кипящей смолой.
Ангел
Ну вот, опять Бес распоясался. Всех в ад собрался загнать, гуртом. Ему, конечно, хорошо – чем больше грешников на сковородках, тем выше премиальные для чертей.
Но я не хочу людей губить, напротив, мой долг вытягивать их из Пекла хотя бы и за соломинку.
Да и вообще, как можно наказывать людей, толком не разобравшись, кто и в чем виноват.
Впрочем, и хвалить заведомую халтуру я не стану.
Давайте разберемся.
Надо снять обвинение с актеров, сыгравших второстепенные и эпизодические роли. Во-первых, их дело маленькое. Во-вторых, здесь есть несколько актерских удач.
Особенно хорош Роман Мадянов в роли пьяного майора милиции. Всех бы из картины вырезал, а его одного – оставил. Даже в халтурной картине ниже плинтуса не опустился, молодец! Его ли на костер тащить?
Не стал бы я трогать и стариков – Мягкова, Яковлева, Барбару Брыльску. Своей борозды они не испортили. Монолог Мягкова о счастье кажется цитатой из другого, куда более достойного кино.
Яковлев, несмотря на преклонные годы, образ Ипполита воспроизвел неплохо. Барбара Брыльска чуда не сотворила, но сыграла не хуже (и не лучше), чем тридцать лет назад.
Не стал бы я ругать и Безрукова с Хабенским. Не стреляйте в актера, играет – как умеет.
Да и вообще, артисты – люди подневольные, пусть даже высокооплачиваемые. Что с них взять?
Я уже давно убедился, что самое лучшее в нашем кино – это актеры. Самое паршивое – сценаристы.
Если уж осудить на адские муки, так не актеров, а продюсеров, режиссера и сценариста. Вот кто за все ответить должен!
Уж сколько раз твердили миру, что ремейк – это лучший способ творческого самоубийства. Почти все они заканчиваются провалами: критики подымают на смех, зрители покидают зрительный зал прямо во время сеанса.
Но ничему не учит история наших продюсеров-режиссеров-сценаристов. Каждый год появляются все новые ремейки. Почему так? Неужели все эти высокооплачиваемые господа – круглые идиоты, умственно отсталые люди? Нет, конечно.
Просто нет у них новых идей, мыслей, образов. Кризис креативности.
Казалось бы, нет проблем: отдохни, книжку почитай, подумай. Может быть, новые мыслишки и придут. А если уж совсем не пишется, г-н Слаповский, так и не пишите!
Если нет интересного сценария, значит, не надо снимать кино, г-н Бекмамбетов! Отдохните лучше где-нибудь на Мальдивах, но халтурой не занимайтесь.
Должно же интересовать творческих людей что-нибудь, кроме гонорара? Куда там.
Хотели повторить успех самого популярного фильма Эльдара Рязанова? Молодцы! Вперед, с песнями! Но надо же поработать немного серым веществом, понять – а в чем же заключался тот успех.
Не станем лукавить, Рязанов – не Антониони и не Тарковский, а «Ирония судьбы» в художественном отношении не самый лучший его фильм.
Секрет успеха не в «гениальной» игре Мягкова или даже Яковлева, и не в коллективной (Барбара Брыльска, Талызина, Алла Пугачева) работе над образом интеллигентной питерской учительницы.
Эльдару Рязанову удалось (кстати, второй раз в жизни) передать атмосферу самого любимого народом праздника. Более того, атмосферу ожидания праздника, его предвкушения. Как это получиось, Бог знает!
Наверное, ее создали музыка Таривердиева, стихи Пастернака, Ахмадулиной, Евтушенко. Падающий (искусственный, правда) снег, очередь за апельсинами и еще множество мелочей, удивительно удачно сплетенных воедино. Мозаику составили, пасьянс сошелся. Какой-то добрый дух помог режиссеру.
Есть и еще обстоятельство. В новогоднюю ночь люди планируют начать новую жизнь, порвать с прошлым, отворить дверцу в будущее. Уже утром первого января надежду сменят усталость и головная боль. Но тот давний рязановский фильм предназначен для новогодней ночи. Сказка для взрослых: герой улетел в другой город и вместо скучной, расчетливой невесты нашел любимого человека.
Но Слаповский и Бекмамбетов о таких вещах даже не задумались: достаточно, мол, показать знакомых актеров в знакомых обстоятельствах. Публика – дура, авось – купится. Дело верное!
Такие тонкие понятия, как «атмосфера праздника», «ожидание праздника» создателям фильма неведомы. Они уже привыкли насыщать каждый кадр драками, криками, интригами, приключениями. Событий в новой «Иронии судьбы» куда больше, чем в старой. Мелькают они как цветовые комбинации в детском калейдоскопе.
Главное, чтобы публика не заскучала! Поэтому Константин Хабенский постоянно кривляется перед камерой, Лиза Боярская принимает красивые позы, Сергей Безруков все время куда-то мчится, торопится.
А по ночному Питеру странствует в драбадан пьяный Дед Мороз. Этот персонаж, очевидно, призван напомнить зрителю, что дело происходит под Новый год, а не в День российской армии.
В картине множество ненужных, абсолютно бессмысленных эпизодов. Чего стоят только «спасение» Ираклием пьяного пограничника (тот чуть не упал с крыши) и введенная, очевидно, из политкорректности интернациональная семья соседей: папа – «лицо среднеазиатского типа», мама – беременная блондинка «славянского типа» и много-много ребятишек. Зачем это?
В общем, такое вот кино напоминает не лирическую комедию Рязанова, а самый примитивный, самый плохой КВН. Много суеты, мало смысла.
Впрочем, даже если актеры и пытались как-то вытянуть фильм, их усилия были тщетны.
Мертворожденная идея продюсеров, мертвый сценарий Алексея Слаповского не оставили шансов ни режиссеру, ни актерам. Это выше сил человеческих.
Нельзя же ожить труп! Такое под силу только Всевышнему, а создатели «Дозоров» и новой «Иронии судьбы» с ним явно не на прямом проводе.
здесь
Премьера продолжения главного новогоднего фильма показалась нам столь значимым явлением, поэтому мы решили отступить от привычной формы рецензирования новинок. Нынешнюю рецензию мы построили как диалог между двумя персонажами – Ангелом и Бесом, каждый из которых рассматривает «Иронию судьбы» под своим уголом.
читать дальше
Бес
Эх, попались бы мне в котел продюсеры Константин Эрнст и Анатолий Максимов, кинорежиссер Тимур Бекмамбетов, сценарист и писатель Алексей Слаповский, актер Константин Хабенский и чертова дюжина его коллег – актеров и актрис…
Здесь, граждане, поймите меня правильно – о святом речь идёт. О фильме, без которого не мыслим ни один Новый год. О фильме, с которым неизменно ассоциируются запах ёлки и мандаринов, салат оливье и праздничное утро в обнимку с пылесосом. Короче, долго распинаться не буду, светлые воспоминания у каждого свои, не в том суть.
И вот – продолжение. До сего дня я считал Бекмамбетова (создателя «Дозоров»), Хабенского, Эрнста, Безрукова и даже Слаповского, по крайней мере, честными ремесленниками. Не гении, но хлеб свой отрабатывали честно. Теперь я так не считаю.
Начинается фильм (после вступительных кадров с бухим Дедом Морозом в исполнении Михаила Ефремова-младшего) с классической сцены в бане.
Костян (Константин Хабенский), сынуля незабвенного Жени Лукашина, сидит в бане с постаревшими и обрюзгшими Белявским и Ширвиндтом. Как говорили во времена той, первой, легендарной «Иронии судьбы» – «на смену старшим молодая рать идет».
Смена оказалась «достойной». После первого же стакана водки Лукашин-младший вырубился и… проснулся потомственный алкоголик в питерской квартире по Третьей улице строителей. Вот прям так, сразу коня за рога взяли.
Дальше всё идёт более-менее по плану. В смысле, по сценарию первого фильма. Надя-младшая (дочь Нади-старшей и Ипполита) пытается разбудить московского гостя не водой из чайника, а газом из баллончика. Времена, однако, меняются.
Ну и вот. Следом появляется новый Ипполит, которого, правда, зовут теперь Ираклий (Сергей Безруков).
Правда, ведёт он себя культурно, хихикает над пьяным Лукашиным, из квартиры его не гонит, за пуговицу не берёт и бить не пытается. Но сразу видно: дрянь, а не мужик.
В смысле, не то чтоб дрянь, но, как всем известно, тот, кого в конце концов отвергнут, должен быть строго положителен, богат и крайне занят.
Безрукову постоянно звонят клиенты, партнёры – он преуспевающий менеджер крупной сотовой компании. Судя по шарфику – это «Билайн».
Кстати, от «скрытой» рекламы рябит в глазах: «Золотая бочка», «Русский стандарт», «Imperia», «Макфа» и даже всегдашнее новогоднее лицо Первого канала (Максим Галкин, куда без него).
Но вернемся к нашим баранам. Лукашин-младший не только с первого взгляда по уши втрескался в Надю-младшую, но и тут же придумал коварный план. Ногами в штанины не попадает, а котелок-то варит! Византия, прямо-таки!
Надышавшись в ванной гелием из шарика, он звонит Ираклию по вызнанному (по случайке) номеру и поганым бабьим голосом говорит, что вот-де антенну ваши охламоны зацепили, не дадут Новый год спокойно встретить.
Безруков мчится по указанному адресу, где долго воюет с пьяным пограничником, с соседями, ползает по крыше и т.д. Костян тем временем всячески охмуряет Надежду и даже поёт, бренча на гитаре – что бы вы думали? Ну правильно, «Если у вас нету тети».
Надежда вызывает милицию, и голубков заметают в обезьянник. Впрочем, Ираклий быстро вызволяет Надежду, а Лукашина освобождает пьяный мент.
Тем временем из Москвы на помощь сынку выезжает Лукашин-старший.
Но и Лукашин-младший не промах! Пока Ираклий тщетно пытался совместить бизнес с личной жизнью, Костян явился к Наде аккурат в двенадцать ноль-ноль и отбил-таки невесту у буржуя!
Нежно-страстный поцелуй под бой часов – апогей банальности.
Но зря обрадовались зрители, сказка еще не кончилась. Еще будет несколько ностальгических сцен с участием отцов и детей, состоявшихся жен-мужей и не состоявшихся любовников. А еще переодевание Лукашина в деда-мороза, любительский спектакль в квартире соседа, прощание в аэропорту и на вокзале.
Последние кадры: так до конца и не протрезвевший Костян просыпается в питерской квартире и видит перед собой полуголую Боярскую, которая ожидает, когда он проснётся. Я даже подозреваю, зачем.
Тем временем Женя и Надя-старшая обнимаются в купе Красной стрелы и рассуждают о детях: мол, «все у них получится».
В общем, хотел я напоследок запустить в экран чем-нибудь тяжелым, да передумал. Много чести! Подожду вас тут, у котла с кипящей смолой.
Ангел
Ну вот, опять Бес распоясался. Всех в ад собрался загнать, гуртом. Ему, конечно, хорошо – чем больше грешников на сковородках, тем выше премиальные для чертей.
Но я не хочу людей губить, напротив, мой долг вытягивать их из Пекла хотя бы и за соломинку.
Да и вообще, как можно наказывать людей, толком не разобравшись, кто и в чем виноват.
Впрочем, и хвалить заведомую халтуру я не стану.
Давайте разберемся.
Надо снять обвинение с актеров, сыгравших второстепенные и эпизодические роли. Во-первых, их дело маленькое. Во-вторых, здесь есть несколько актерских удач.
Особенно хорош Роман Мадянов в роли пьяного майора милиции. Всех бы из картины вырезал, а его одного – оставил. Даже в халтурной картине ниже плинтуса не опустился, молодец! Его ли на костер тащить?
Не стал бы я трогать и стариков – Мягкова, Яковлева, Барбару Брыльску. Своей борозды они не испортили. Монолог Мягкова о счастье кажется цитатой из другого, куда более достойного кино.
Яковлев, несмотря на преклонные годы, образ Ипполита воспроизвел неплохо. Барбара Брыльска чуда не сотворила, но сыграла не хуже (и не лучше), чем тридцать лет назад.
Не стал бы я ругать и Безрукова с Хабенским. Не стреляйте в актера, играет – как умеет.
Да и вообще, артисты – люди подневольные, пусть даже высокооплачиваемые. Что с них взять?
Я уже давно убедился, что самое лучшее в нашем кино – это актеры. Самое паршивое – сценаристы.
Если уж осудить на адские муки, так не актеров, а продюсеров, режиссера и сценариста. Вот кто за все ответить должен!
Уж сколько раз твердили миру, что ремейк – это лучший способ творческого самоубийства. Почти все они заканчиваются провалами: критики подымают на смех, зрители покидают зрительный зал прямо во время сеанса.
Но ничему не учит история наших продюсеров-режиссеров-сценаристов. Каждый год появляются все новые ремейки. Почему так? Неужели все эти высокооплачиваемые господа – круглые идиоты, умственно отсталые люди? Нет, конечно.
Просто нет у них новых идей, мыслей, образов. Кризис креативности.
Казалось бы, нет проблем: отдохни, книжку почитай, подумай. Может быть, новые мыслишки и придут. А если уж совсем не пишется, г-н Слаповский, так и не пишите!
Если нет интересного сценария, значит, не надо снимать кино, г-н Бекмамбетов! Отдохните лучше где-нибудь на Мальдивах, но халтурой не занимайтесь.
Должно же интересовать творческих людей что-нибудь, кроме гонорара? Куда там.
Хотели повторить успех самого популярного фильма Эльдара Рязанова? Молодцы! Вперед, с песнями! Но надо же поработать немного серым веществом, понять – а в чем же заключался тот успех.
Не станем лукавить, Рязанов – не Антониони и не Тарковский, а «Ирония судьбы» в художественном отношении не самый лучший его фильм.
Секрет успеха не в «гениальной» игре Мягкова или даже Яковлева, и не в коллективной (Барбара Брыльска, Талызина, Алла Пугачева) работе над образом интеллигентной питерской учительницы.
Эльдару Рязанову удалось (кстати, второй раз в жизни) передать атмосферу самого любимого народом праздника. Более того, атмосферу ожидания праздника, его предвкушения. Как это получиось, Бог знает!
Наверное, ее создали музыка Таривердиева, стихи Пастернака, Ахмадулиной, Евтушенко. Падающий (искусственный, правда) снег, очередь за апельсинами и еще множество мелочей, удивительно удачно сплетенных воедино. Мозаику составили, пасьянс сошелся. Какой-то добрый дух помог режиссеру.
Есть и еще обстоятельство. В новогоднюю ночь люди планируют начать новую жизнь, порвать с прошлым, отворить дверцу в будущее. Уже утром первого января надежду сменят усталость и головная боль. Но тот давний рязановский фильм предназначен для новогодней ночи. Сказка для взрослых: герой улетел в другой город и вместо скучной, расчетливой невесты нашел любимого человека.
Но Слаповский и Бекмамбетов о таких вещах даже не задумались: достаточно, мол, показать знакомых актеров в знакомых обстоятельствах. Публика – дура, авось – купится. Дело верное!
Такие тонкие понятия, как «атмосфера праздника», «ожидание праздника» создателям фильма неведомы. Они уже привыкли насыщать каждый кадр драками, криками, интригами, приключениями. Событий в новой «Иронии судьбы» куда больше, чем в старой. Мелькают они как цветовые комбинации в детском калейдоскопе.
Главное, чтобы публика не заскучала! Поэтому Константин Хабенский постоянно кривляется перед камерой, Лиза Боярская принимает красивые позы, Сергей Безруков все время куда-то мчится, торопится.
А по ночному Питеру странствует в драбадан пьяный Дед Мороз. Этот персонаж, очевидно, призван напомнить зрителю, что дело происходит под Новый год, а не в День российской армии.
В картине множество ненужных, абсолютно бессмысленных эпизодов. Чего стоят только «спасение» Ираклием пьяного пограничника (тот чуть не упал с крыши) и введенная, очевидно, из политкорректности интернациональная семья соседей: папа – «лицо среднеазиатского типа», мама – беременная блондинка «славянского типа» и много-много ребятишек. Зачем это?
В общем, такое вот кино напоминает не лирическую комедию Рязанова, а самый примитивный, самый плохой КВН. Много суеты, мало смысла.
Впрочем, даже если актеры и пытались как-то вытянуть фильм, их усилия были тщетны.
Мертворожденная идея продюсеров, мертвый сценарий Алексея Слаповского не оставили шансов ни режиссеру, ни актерам. Это выше сил человеческих.
Нельзя же ожить труп! Такое под силу только Всевышнему, а создатели «Дозоров» и новой «Иронии судьбы» с ним явно не на прямом проводе.
здесь
@темы: По поводу и без, Кино